Сайт доктора Богданова

С рождения в отличной форме: у быков бельгийской голубой породы "выключен" ген, тормозящий рост мышц. Метод редактирования генома CRISPR позволяет запрограммировать подобное развитие мышечной ткани и для человеческого эмбриона, причем эти изменения станут наследственными.

Метод направленного редактирование генома с помощью механизма CRISPR-Cas9 – одно из самых значительных научных открытий последних лет. И одно из самых спорных: американский биохимик Дженнифер Даудна, одна из авторов метода, уже сравнивает свою разработку с изобретением атомной бомбы. И в том, и в другом случае мы выпустили на свободу силы, которые очень трудно удержать под контролем и которые потенциально способны уничтожить человечество – или изменить его до неузнаваемости.

Беспрецедентно точная и при этом относительно простая технология редактирования генома, вероятно, открывает путь к исцелению от множества страшных болезней, от которых до сих пор не было защиты. Но при этом любое непродуманное внесение наследуемых изменений в геном человека может привести к не менее ужасным последствиям и поставить под угрозу само существование нашего вида.

Одна из этических проблем, связанных с CRISPR-Cas9, касается вопросов социальной справедливости – того, как эта технология повлияет на общество. Мы публикуем отрывок из книги Дженнифер Даудны и Сэмюела Стернберга «Трещина в мироздании. Редактирование генома: невероятная технология, способная управлять эволюцией», в котором идет речь о проблеме искусственного генетического неравенства.

Книга выходит в октябре в издательстве Corpus в переводе Светланы Ястребовой и под научной редактурой Георгия Виноградова.

***

Лечение или улучшение?

Если мы соглашаемся применять ⁠CRISPR для уничтожения ⁠генетических заболеваний, нам нужно держать в голове, что он ⁠также может быть использован для создания генетических улучшений – то ⁠есть ⁠изменений ДНК не для исправления вредоносных вариантов генов, а для предоставления пациенту какого-либо генетического преимущества.

Конечно, существует предел, до которого такие улучшения можно будет внедрять без угрозы здоровью. Множество вариантов улучшений, приходящих на ум, – скажем, высокий интеллект, выдающиеся музыкальные способности, талант к математике, высокий рост, успехи в спорте или ошеломительная красота – не имеют четко выявленной генетической основы. Это не значит, что они не наследуются, просто сложность данных признаков, вероятно, вычеркивает их из списка объектов, с которыми сможет работать такой инструмент, как CRISPR.

Однако многие другие генетические улучшения и впрямь обусловлены единичными мутациями, которые можно воссоздать с помощью CRISPR. К примеру, мутации в гене EPOR, кодирующем белок, реагирующий на эритропоэтин (известное средство допинга), обеспечивают выдающуюся выносливость; мутации в гене LRP5 наделяют своих обладателей сверхкрепкими костями; про мутации в гене MSTN (том самом, который редактировали для создания свиней и собак с гипертрофированными мышцами) известно, что они приводят к появлению более сухих мышц и большей мышечной массы; наконец, мутации в гене DEC2 ассоциированы с меньшим количеством часов сна, требующихся их носителю.

Есть большая ирония в том, что разрешение на редактирование клеток зародышевого пути в тех случаях, когда оно предотвращает заболевания, означает первый шаг вниз по скользкому склону к явно немедицинским улучшениям организма – поскольку на каждый пример очевидно немедицинского генетического улучшения найдется другой, не столь этически однозначный.

Вот один из таких «пограничных» примеров: ген PCSK9 кодирует белок, который регулирует уровень липопротеинов низкой плотности (то есть «плохого» холестерина) в крови. CRISPR можно запрограммировать на редактирование этого гена, и это спасет еще не рожденных людей от высокого уровня холестерина в крови. Как расценивать такое редактирование – как лечащее или как улучшающее? Пусть изначальной целью редактирования PCSK9 было предотвращение заболевания – но ведь оно также наделит ребенка генетической особенностью, которая даст ему преимущество перед сверстниками!

Генетическое неравенство

Мы видим, как сложно провести линию между «правильным» и «неправильным» редактированием геномов эмбрионов человека, но так же сложно придумать, как сделать это редактирование одинаково доступным для всех – чтобы оно улучшало здоровье людей в любом уголке мира, а не только у представителей определенных привилегированных групп.

Вполне можно предположить, что богатые семьи получат от редактирования генома клеток зародышевого пути больше преимуществ, чем остальные люди, по крайней мере, в самом начале. Процедуры генной терапии, недавно вышедшие на рынок, сейчас стоят порядка миллиона долларов, и велика вероятность, что первые средства для редактирования генома поначалу будут стоить примерно столько же.

Конечно, не стоит отказываться от новых технологий из-за их дороговизны. Достаточно вспомнить историю персонального компьютера, мобильного телефона и персонального генетического теста, чтобы убедиться, что стоимость новых технологий снижается со временем, по мере того как в них вносятся улучшения, – и это делает их все более доступными.

Более того, существует вероятность, что редактирование геномов человеческих эмбрионов, как и другие методы лечения, рано или поздно войдет в перечень услуг, оказываемых по страховке. В конце концов, пожизненное лечение человека с генетическим заболеванием может оказаться намного более дорогим, чем профилактическое вмешательство в виде редактирования генома клеток эмбриона.

Но даже в государствах с наиболее всеобъемлющими системами здравоохранения, где представители всех социальных классов смогут воспользоваться благами редактирования генома клеток зародышевого пути, есть риск, что эта технология увеличит генетическое неравенство, создаст «генетический разрыв», который со временем будет только увеличиваться. Поскольку богатые люди смогут себе позволить проводить такие процедуры чаще, чем остальные, и поскольку любая полезная генетическая модификация эмбриона передается по наследству, то и корреляция между социально-экономическим положением человека и его наследственностью неизбежно будет передаваться из поколения в поколению.

Давайте посмотрим, как это может отразиться на структуре общества в целом. Если вы считаете, что в нашем мире сейчас существует неравенство, просто представьте себе, что человечество разделено на группы не только по социальному и экономическому благополучию, но ипо генетическим параметрам. Представьте себе будущее, в котором более богатые всегда живут дольше и более здоровы, чем бедные, благодаря своим «привилегированным» наборам генов. Сейчас это относится к области научной фантастики, но если редактирование геномов клеток зародышевого пути станет обычным делом, эта фантастика быстро станет реальностью.

Разнообразие – это важно

Но редактирование геномов клеток зародышевого пути может не только закрепить финансовое неравенство в нашем обществе – оно же может породить и новый тип несправедливости. Как отмечают активисты защиты прав людей с ограниченными возможностями, использование редактирования генома для «исправления» глухоты или ожирения может привести к созданию менее инклюзивного общества, поощряющего своих членов быть одинаковыми. Возможно, это даже усилит дискриминацию людей с альтернативными способностями – вместо того чтобы отдавать должное их естественным отличиям.

В конце концов, наш геном – это не программное обеспечение с багами, которые можно просто взять и вычистить. Один из факторов, делающих наш вид уникальным, а наше общество столь развитым, – это наше разнообразие. Хотя некоторые патогенные мутации «заставляют» гены производить дефектные или ненормальные молекулы белков, сами организмы, в которых это происходит, нельзя назвать дефектными или ненормальными, и они могут жить абсолютно счастливо и вовсе не ощущать потребности в «починке генов».

Беспокойство по поводу того, что редактирование генома усилит и так уже имеющиеся предрассудки против людей, не вмещающихся в узкие рамки генетической нормы, заставляет многих журналистов и писателей сравнивать эту технологию с евгеникой.

Сегодня концепцию евгеники чаще всего вспоминают в контексте нацистской Германии, в которой попытки совершенствования человеческой расы приняли максимально ужасающие формы в виде насильной стерилизации сотен тысяч людей и уничтожения миллионов евреев, гомосексуалов, психически больных и вообще всех, кого нацисты сочли недостойным жизни. Однако евгенические опыты были в ходу в США задолго до того, как в Германии пришел к власти Гитлер, а принудительная стерилизация практиковалась во многих штатах вплоть до конца 1970-х.

Учитывая печальную историю этих попыток улучшить генофонд человечества, вероятно, не слишком удивительно, что потенциал CRISPR в обеспечении человека более здоровыми генами часто ассоциируется с этими трагическими страницами нашего прошлого.

Однако эти сравнения не выдерживают критической проверки. Термин «евгеника» происходит от греческого слова, означающего «благородный» или «хорошего рода», и в точном смысле это понятие включает в себя любые действия и процедуры, направленные на рождение здорового ребенка. Технически использование CRISPR в эмбрионах для борьбы с болезнями человека, несомненно, подпадает под определение евгеники, но под него также подпадают и предимплантационная генетическая диагностика, и ультразвуковое обследование плода, и пренатальные витамины, и даже воздержание от алкоголя во время беременности.

Евгеника, какой мы ее сегодня помним, однозначно была достойна порицания, однако вероятность того, что редактирование генома приведет к подобным практикам, совершенно ничтожна. Правительства не будут массово заставлять родителей редактировать геномы своих будущих детей (на самом деле, как мы увидим дальше, во многих странах редактирование по-прежнему вне закона). Если не говорить о репрессивных правительствах, ограничивающих репродуктивные права своих граждан, редактирование геномов клеток зародышевого пути будет личным решением, которое каждая отдельно взятая семья будет принимать в отношении собственного ребенка, – а не решением, которое чиновники будут принимать по отношению ко всему обществу в целом.

Мои взгляды на этику редактирования генома клеток зародышевого пути продолжают эволюционировать – но, несмотря на это, я ловлю себя на том, что вновь и вновь возвращаюсь к проблеме выбора. Прежде всего, мы должны уважать свободу человека выбирать собственную генетическую судьбу и бороться за собственную более здоровую и счастливую жизнь. Если людям дать свободу выбора в этом вопросе, каждый сделает то, что сочтет правильным, – что бы он таковым ни считал. Как сказал мне один человек, ставший жертвой хореи Гентингтона,

У каждого, кто сам столкнулся с этими заболеваниями, и мысли не возникнет о том, чтобы делать из этого морально-этическую проблему.

Кто мы такие, чтобы убеждать его в обратном?

Ссылка на оригинал: https://republic.ru/posts/94728